Союз одиночек - Страница 90

Но что-то дергало меня в этих персонажах. Они были не столько красивы, сколько благообразны. Примерно как портреты Шилова, – гладкопись, минимум настоящей жизни, имитация чувств. Удивляло и то, что чужаки являлись прихожанам в разгаре ночи, точно сны, навеянные невесть кем. И вообще ситуация странная. Коммунары ждали Окончательного Доказательства и вот получили его… или же искусно сработанную фальшивку. Бог мой, да покажи этим троглодитам свежий фильм с использованием компографики, они уверуют во что угодно, включая прыжки во времени и нашествие ящеров!..

Улыбнувшись краями губ, я покосился на Зою. Смущенно она потупила взгляд, наверняка вспомнив, что творилось на моих экранах. Выходит, семена все же дали всходы. Что значит молодость!..

А Гоша уже разливался о радужных перспективах, обещанных ночными красавцами. Дескать, не пройдет и года, как прочие останутся в глубоком тылу.

– Лучше скажи вот что, – перебил я. – Кому подчиняется Куприянов, кто спускает ему руководящие указания? Только не ври про коллегиальное управление. Уж ваш централизм демократией не пахнет!

Глаза комиссара остекленели, он смотрел и не видел, словно бы впал в прострацию. И, похоже, в таком состоянии мог пребывать долго – пока не рассеются хмари, а мир вновь не станет прозрачным. Умеют же люди, даже завидно. («А вот тридцать седьмого не было, – вспомнилось вдруг. – Не было, и всё!») Зоя такому еще не научилась. Или дело в ином? Вообще-то эффект знакомый, хотя протекает не как у агитатора-нашиста. Эдакая Лагерная разновидность.

– Ну давай, народный лакей! – подхлестнул я. – Кому ты служишь?

Нет ответа. Тоже мне, «птица-тройка»! Таких птичек хорошо стрелять влет. Если бы не испуганные глаза Зои, я поспрашивал бы комиссара с пристрастием – авось и сыскалась прореха. Неужто этот блок нельзя пробить? Как выразился Гарри: «Да вы просто готовить их не умеете!»

Но тут, пожалуй, мне больше нечего делать. Пора из этого вчерашнего завтра возвращаться в современность.

Глава 17. Голубая лагуна

Ника загорала в странной позе: на четвереньках, подставив солнцу оттопыренный зад, – чтобы «шоколадиться равномерно», по ее выражению. До какой негроидности она хотела себя довести, Влад не представлял, – девушка и так уже смахивала на мулатку. На теле розовели лишь подошвы и ладони, а прочее цветом напоминало какао – если не считать желтой гривы.

Развалившись рядом с ней, Влад блаженно впитывал струящееся тепло и с равным удовольствием поглядывал на искрящуюся под солнцем лагуну, которую безостановочно бороздил Стас, похожий на заблудившуюся торпеду, и на Стеллу, черноволосую и белокожую, залегшую на мелководье. К последней загар не приставал, словно ультрафиолету тут поставили заслон. Да и тепло Стелла пропускала с разбором, чтобы не обгореть. На высоких скулах явственно проступал румянец – как говорится, «кровь с молоком».

В кои-то веки они сумели выбраться на коралловый остров вчетвером, оставив базу на Артема с Ириной. Тут было безлюдно, как на иной планете, а в пышных джунглях обитали только птицы да звериная мелкота, не особо разнообразная. Зато океанские воды кишели жизнью.

– Утром на меня наехали, – сообщила Ника, плавно поводя попкой из стороны в сторону. Она даже загорать не любила в покое.

– И кто на сей раз?

– Тарелочники. Сперва сели на хвост, затем перекрыли улицу с обеих сторон. Пришлось драпать через дворы.

– Доиграешься, – вздохнул Влад. – И когда повзрослеешь?

Девушка улыбнулась.

– Ведь «хвостов» оказалось два! – объявила она и оглянулась через плечо, будто ожидала их там увидеть. – Вот меня и забрало, как они поладят.

– И?

– На это стоило посмотреть. Понимаешь, меня бросились спасать! – Ника хихикнула. – То есть один «хвост» отсек второй будто ножом.

– Да?

Он заинтересовался.

– Это был Одиночка, вполне вызревший. И он не первый раз за мной следует. По-моему, настроен не свирепо – просто любопытствует.

– Так подпусти к телу. Зачем подвергать лишнему риску?

– Я контролировала ситуацию, – возразила Ника, как и всегда, чуть-чуть самонадеянная. – Но он и сам управился. По всему видать, мужчинка основательный.

– Что-нибудь еще?

– Мне не понравился вожак. Это был Шейнин – помнишь? В его фоне слышалось эдакое… Акула, – вдруг сказала она, не меняя тона.

– Что?

– Вон, – Ника указала в сторону лагуны. – Похоже, тигровая.

Оттолкнувшись рукой, она распрямилась. А следом поднялся и Влад, всматриваясь в новый персонаж.

От входа в залив надвигался темный плавник, взрезая гладь, а в кристальной воде отчетливо проглядывала вся туша. Экземпляр подвернулся солидный, метров на шесть, – из тех, что перекусывают людей пополам. При десятке зубных рядов и прикусе в пару тысяч атмосфер это не трудно.

Стас уже заметил акулу и тотчас повернул ей навстречу, с каждой секундой наращивая скорость, – вот тоже ребенок! Теперь он смахивал на торпеду, наконец обретшую цель.

А акула неслась к нему с не меньшей устремленностью. То ли она впала в «пищевое безумие», то ли отвыкла стеречься, но обычной осмотрительности не выказала. Наплевав на предписанные круги, гостья сразу ринулась в атаку.

И тут же Стас взмыл в воздух, по дельфиньи оттолкнувшись ластами. Траекторию он рассчитал до сантиметра, и когда приводнился, ловко извернувшись в полете, оказался у хищницы на спине. Стиснув ее корпус ногами, Стас одной рукой вцепился в плавник и издал победный клич, приглашающе махая друзьям.